«КОРОЛЬ И ШУТ» — рок-группа «Нашего Светлого Средневековья». 
Когда, в сентябре 2004 года я начал делать первые наброски «Нашего Светлого Средневековья», одним из первых сюжетов созрела сцена в Большом Дворце Ксении Анатольевны: злоключения скомороха и т.д.  Оставалось лишь найти этого самого скомороха.  Я взял на эту роль Александра Щигалева из рок-группы «Король и Шут».  Честное слово, это произошло случайно; практически, можно сказать, бросил жребий.  Я до самого недавнего времени имел весьма смутные представления об этой группе (в одной из школ, где я работал, два самых умных восьмиклассника заявили о своем увлечении «Королем и Шутом», а один из них, чей папа регулярно ездит в Египет, причем в деловые поездки, выступил на «Истории мировой культуры» с большим докладом об архитектуре Древнего Египта, за что, естественно, получил 5+).  Когда я определился с героем, моя знакомая художница – двадцатишестилетняя девушка и мать двух дочек – мы сидели в небольшом армянском ресторанчике в глубине Петербурга Достоевского – т.е. в районе Сенной – которая стала первой слушательницей этого бессмертного произведения, в этом месте поморщила нос: «Хм, это же детская группа…  Малолетки…» 
Впрочем, ничего другого мне не придумалось, и очень хорошо, что не придумалось.  Ибо «Король и Шут», действительно, рок-группа «Нашего Светлого Средневековья».  Я скачал несколько их композиций с соответствующих сайтов.  Действительно, я угадал.  Эстетика средневековая, причем не того «средневековья», которое измыслили «традиционалисты» XIX века деместровско-достоевского помола, с их культом добродетельного селянина, целомудренных дев, вроде современных комсомольских активисток, которые под видом православных инокинь продолжают дело Засулич и Брешко-Брешковской, книжных червей вместо реальных исторических личностей и прочих извращений подобной историоники, а самая настоящая, кровавая и почвенная, ужасная и прекрасная, без грошового сентиментализма, но зато с драгоценным реализмом.
Впрочем, судите сами: 
РОМ 
Дайте ром! 
Крик подобен грому! 
Дайте людям рому! 
Нужно по-любому 
Людям выпить рому! 
"Дамы и господа, 
Право, какой пустяк! 
Кончилась вся еда, 
      В погребе ром иссяк" 
На дворе Новый Год, 
Пятую ночь подряд 
Ром горожанин пьет, 
Все в один голос вопят!
Крик подобен грому! 
Дайте людям рому! 
Нужно по-любому 
Людям выпить рому! 
"Что ты гостям суешь —  
Шахматы и лото. 
Нас ты не проведешь, 
Трактирщик ты, или кто?!" 
   Где, где пианист? 
   Под роялем спит... 
   У, у, у, у скрипача 
   Голова болит... 
   Весь приличный люд 
   Превратился в сброд... 
   Не унять народ — 
   Здравствуй, Новый Год! 
      Гостям, конечно, нужен ром, 
      А он прибудет завтра днем. 
      На старика озлоблен мир... 
      Прощай, мой маленький трактир!
Крик подобен грому! 
Дайте людям рому! 
Нужно по любому 
Людям выпить рому 
В трактир зашел аббат 
Ну, да и шут бы с ним, 
Если б не странный факт — 
То, что и шут был с ним. 
И, оглядев людей, 
Пищу сварили всем 
Из шутовских затей 
И богословских тем. 
   Где, где пианист 
   Под роялем спит 
   У, у, у, у скрипача 
   Инструмент разбит. 
   Весь приличный люд 
   Превратился в сброд. 
   Не унять народ 
   Здравствуй, Новый Год 
Выпили, суки, ром...
ЕЛИ МЯСО МУЖИКИ 
За столом сидели мужики и ели. 
Мясом конюх угощал своих гостей. 
Все расхватывали ужин и хозяин весел был 
О жене своей все время говорил. 
Ели мясо мужики, пивом запивали, 
О чем конюх говорил, они не понимали. 
Я узнал недавно: все вы, как ни странно, — 
Конюх хриплым голосом проговорил,- 
С моей бабою встречались втайне от меня 
И поэтому всех вас собрал здесь я. 
Ели мясо мужики, пивом запивали, 
О чем конюх говорил, они не понимали. 
Я за ней не уследил — в том моя вина, 
Но скажите, правда вкусная она? 
Ели мясо мужики, пивом запивали, 
О чем конюх говорил, они не понимали. 
Ели мясо мужики, пивом запивали, 
О чем конюх говорил, они не понимали. 
КОРОЛЬ И ШУТ 
Много дней грустил король, 
Не знал народ, что за беда! 
И кто-то во дворец привёл 
Смешного карлика-шута. 
Карлик прыгал и кричал, 
Народ безумно хохотал, 
А шут смешить не прекращал, 
На пол вдруг король упал. 
Хо! Хо! Всё кверх дном! 
Хо! Хо! Всё ходуном! 
Хохот со всех сторон! 
Хохот в весёлом царстве!
Наступила тишина, 
Все замерли у тела, рты открыв, 
Схватили стражники шута,  
А он — как мяч из рук у них! 
По залу бегал гадкий шут, 
А следом — весь придворный люд. 
Но что за странная напасть —  
Никто не мог шута поймать! 
Хо! Хо! Всё кверх дном! 
Хо! Хо! Всё ходуном! 
Хохот со всех сторон! 
Хохот в весёлом царстве!
От усталости и смеха 
Насчастный люд изнемогал, 
Валялись стражники в доспехах, 
И каждый страшно хохотал. 
Не стало больше короля, 
Все, как один, сошли с ума. 
Летели месяцы, года  
В весёлом царстве карлика-шута! 
Хо! Хо! Всё кверх дном! 
Хо! Хо! Всё ходуном! 
Хохот со всех сторон! 
Хохот в весёлом царстве шута!
КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР 
В кукольный театр всех карлик приглашал: 
"Кто вечером придет, тот со смеху умрет! 
Будет вам очень, очень хорошо, 
Деньги не жалей, богатей! 
Вечер смеха и страстей!" 
Выбежал на сцену плюшевый пингвин, 
И тонким голоском он громко завопил: 
"Гады все, кто здесь сейчас сидит! 
На всех я вас зачем-то просто так сердит!" 
В театре такое впервые, 
В театре такое сегодня впервые! 
Все куклы сегодня живые, 
Все куклы сегодня, сегодня живые!
Волк на сцену вышел, песенку запел 
Про то, как он недавно пол-деревни съел. 
А следом вышла девушка в одних трусах...  
И на части разорвалась у всех на глазах.  
В театре такое впервые, 
В театре такое сегодня впервые! 
Все куклы сегодня живые, 
Все куклы сегодня, сегодня живые!
А вот на сцену выбежал крутой ковбой — 
Пол-зала расстрелял, потом покончил с собой. 
Ужасный заяц громко прокричал: "Пожар!" 
И, бросив факел в зал, со сцены убежал. 
В театре такое впервые, 
В театре такое сегодня впервые! 
Все куклы сегодня живые, 
Все куклы сегодня, сегодня живые!
ПЕСНЯ ТРЕХ МУШКЕТЕРОВ 
Качает ветер травы в поле  
По ним пройтись бы босяком.  
Hалей вина, мой друг, налей поболе,  
Сейчас мы выпьем и потом.  
А я клянусь своею шпагой  
Проткну любого на своем пути  
С друзьями я себя не чувствую салагой  
С друзьями весело идти  
 Друг за друга если надо  
 Вступим в драку и умрем  
 А за это нам в награду  
 Вместе весело живем
— Друзья скажу вам по секрету,  
Что я поклонник женской красоты.  
— Ого! Нашел ещё монету.  
В трактир пойдёшь со мною ты!  
— Я отстоять всегда сумею  
Своё достоинство и честь.  
— А я порою так борзею,  
Что все меня готовы съесть!  
 Друг за друга если надо  
 Вступим в драку, и умрём.  
 И за это нам награда:  
 Вместе весело живём!  
 По улице шагают в ногу  
 Мушкетёры короля.  
 Атос, Портос и Арамис!  
 — А где Гасконец?  
 — Вот он я!
— Я разных женщин посещаю,  
И все милы по-своему они.  
— Я не скупой, я угощаю,  
Потом гуляем на твои.  
— Всегда готов к любому бою,  
Своим клинком врагу внушаю страх.  
— И мой клинок всегда со мною  
В широких бархатных штанах!  
 Друг за друга если надо  
 Вступим в драку, и умрём.  
 И за это нам награда:  
 Вместе весело живём!  
 По улице шагают в ногу  
 Мушкетёры короля.  
 Атос, Портос и Арамис!  
 — А где Гасконец?
Вот он я! 
ГИМН ШУТА 
Терпеньем я не наделён, и мне всё лучше, да, мне всё лучше. 
Я удивлён, я удивлён. 
Судьба, в которую влюблён, даёт мне право смеяться даже  
Над королём, над королём, э-э-эй! 
Стать дураком мне здесь пришлось, 
Хотя я вижу всех насквозь. 
Искренне прошу, смейтесь надо мной, 
Если это вам поможет. 
Да, я с виду шут, но в душе король, 
И никто как я не может! 
Эй вы, придворная толпа, я вас не вижу, я вас не слышу, 
Я отрешён, я отрешён. 
Меня готовы, как клопа, топтать ногами, и это значит —  
Мой час пришёл, мой час пришёл, э-э-эй! 
Открою вам один секрет —  
Вельмож, к несчастью, честных нет! 
Искренне прошу, смейтесь надо мной, 
Если это вам поможет. 
Да, я с виду шут, но в душе король, 
И никто как я не может! 
Я всех высмеивать вокруг имею право, и моя слава 
Всегда со мной, всегда со мной. 
Пускай всё чаще угрожают мне расправой, но я и в драке 
Хорош собой, хорош собой — э-э-эй! 
Как, голова, ты горяча — 
И стань трофеем палача! 
Искренне прошу, смейтесь надо мной, 
Если это вам поможет. 
Да, я с виду шут, но в душе король, 
И никто как я не может! 
ИСПОВЕДЬ ВАМПИРА 
Ноги тащат по земле 
Тыщу лет во мгле... 
Глазами зверя вижу мир, путь мой вечен... 
Я класный парень, я вампир. Бесконечен... 
Есть у меня интерес большой, 
Любопытно мне, 
Что называете вы душой? 
Слабость лелея тайком свою, в уме. 
Я убеждаюсь вновь и вновь, убеждаюсь... 
У негодяев слаще кровь. Наслаждаюсь... 
Я не кусаю всех подряд, 
Жертву выбираю. 
Обычно это сладкий гад...  
  Но я живу не видя дня 
  Во мраке бесконечной ночи. 
  И нет надежды у меня 
  В гробу смыкаю свои очи.
Ноги тащат по земле 
Тыщу лет во мгле... 
Вся жизнь вампира — сущий ад, моё время... 
Вы рады жизни, я смерти рад, моё бремя... 
Я к людям добрый, злобы нет, 
Откуда злобе взяться? 
Ведь для меня они обед, 
А ну стоять! Дрожать! Боятся! 
  Но я живу не видя дня 
  Во мраке бесконечной ночи. 
  И нет надежды у меня 
  В гробу смыкаю свои очи.
СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ 
Бешеный ветер рвет паруса, 
Старый варяг стоит у руля. 
Завтра утонут три корабля, 
Обычное дело для моряка 
Северный флот, 
Только вперед. 
Ублюдки, снять паруса, 
На абордаж!    
В трюме нет мяса, кончилось пиво. 
Сколько еще до великого Рима? 
Нам будет трудно — это терпимо! 
Словно как баба ждет нас нажива! 
Северный флот, 
Только вперед. 
Ублюдки, снять паруса, 
На абордаж!   
Войнов замученных ждут холода, 
Северный флот идет в никуда, 
Богом забыта наша земля, 
Враг будет плакать — все было не зря. 
Северный флот, 
Только вперед. 
Ублюдки, снять паруса, 
На абордаж! 
Если откинуть «крутого ковбоя» (хотя есть ведь в Нашем Светлом Средневековье Англия, на чьих пустошах что-то ведь пасется), остальные образы вполне актуальны – и будто сошли со страниц моего романа – лучшего моего произведения.  Отнюдь не серые мыши населяли средние века, и если мой предок в XV веке мог овладеть женщиной стоя и не снимая кольчуги, неужели я, ссылаясь на демократические процедуры, признаю свою деградацию по сравнению с ним.  Как заметно невооруженным глазом в мире Нашего Светлого Средневековья – раздолье для пассионариев; остальные особи просто не выживают, а значит, напряжение в общественных отношениях будет на порядок выше: редкий тиран доживет до седых волос, а его преемник заделается еще худшим тираном.  Потому что воля к жизни и воля к власти переполняет их сердца.  Это и есть «правильный традиционализм», а все остальное  — извращение.